Bugatti рассказала о двух секретных концептах
С момента присоединения Bugatti к Volkswagen Group в 1998 году компания выпустила две машины: Veyron и Chiron. Обе являются мощными дорогими автомобилями, построенными в строго ограниченном количестве. Однако согласно первоначальному плану французского руководства, компания собиралась представить три автомобиля в течение 2010-х годов, однако концепциям так и не суждено было увидеть мир, и их запуск в серийное производство был отменен.
Французская компания впервые попыталась возродить практику автобусостроения в 2000-х годах, но она взяла почти каждую часть процесса на себя, потому что большинство компаний, с которыми она работала в 1920-х и 1930-х годах, давно исчезло. Хотя это добавило значительные затраты и сложности, успех уникальных дорогих моделей Lamborghini (таких как Reventón) доказал, что коллекционеры охотились за эксклюзивностью и были более чем готовы заплатить за это много.
«Мы не спали на лошади. Начиная с 2004 года, я постоянно давал руководству идеи о том, что мы можем делать рядом с Veyron, на его базе или после нее. Большинство никогда не видели свет», — поделился Ахим Аншайдт, руководитель отдела дизайна Bugatti.
После того, как многие специалисты покинули компанию, задача создания нового «тела» упала на колени Аншайдту. Один из его экспериментальных проектов пролил свет на двухместное купе с открытым верхом, похожее на Barchetta, основанное на Veyron Grand Sport. Оно имело короткое, подобное лодке ветровое стекло, которое исторически характеризовало стиль кузова. В его пропорциях легко узнавался Veyron, но на этом сходство заканчивается. Передняя часть имеет вертикальные фонари и большую решетку радиатора, обрамленную широкими воздухозаборниками, стилистическими элементами, которые позже можно увидеть на Divo.
Если бы его построили, Veyron Barchetta выпустили бы ограниченным тиражом и соответственно с высокой ценой, отчасти, чтобы компенсировать огромные затраты на разработку. Но в то время как Lamborghini «писал» хит за хитом, включая Sesto Elemento, представленный на парижской выставке 2010 года, высшее руководство Bugatti неохотно приняло эту бизнес-модель. «Они не могли дать себе толчок, чтобы это произошло», — сказал Аншайдт с оттенком сожаления.
Он неохотно отправил идею современного кузовостроения на чердак, но никогда не переставал думать о том, как расширить диапазон Bugatti. И, в то время разновидности Veyron были убраны со стола, другие проекты расцвели в дизайн-центре компании. Идея заключалась в том, чтобы создать трех-модельную линейку, состоящую из купе под названием Atlantic, расположенного в нижней части ряда, рекордного Chiron, выпущенного в 2016 году, и ультраэксклюзивного, почти недосягаемого двухместного автомобиля, задуманного как произведение искусства на колесах.
Названный в честь одной из самых знаковых моделей Bugatti в прошлом, Atlantic был создан как двухместный автомобиль с карбоновым монококом и деталями, полученными от других брендов, принадлежащих Volkswagen. Его пропорции полностью отличаются от пропорций Veyron и Chiron, возможно, они в большей степени соответствуют наследию Bugatti, потому что длинный капот скрывает двигатель V8, который вращает задние колеса через коробку передач для лучшего распределения веса. Bugatti решил использовать одним из V8 в качестве основы для группы, а не разделить W16 пополам.
Двери с электроприводом открываются вверх благодаря шарнирному механизму, аналогичному тому, который используется на Volkswagen XL1. Они раскрывают интерьер, частично обтянутый толстой двухмерной кожей, ближе к тому, что встречается на седлах лошадей, чем в роскошных автомобилях высокого класса.
Поскольку разработка продолжалась в продуктивном темпе, стилисты обратили свое внимание на большую модель. В то время как Atlantic выглядела почти в стиле ретро, купе W16 (временное внутреннее название) пошло в более смелом направлении с передней частью, вдохновленной Veyron Barchetta, и почти похожей на Chiron задней частью. Он никогда не проходил мимо чертежной доски, поэтому он живет только в памяти Аншайдта и в паре эскизов дизайна, представленных здесь.
Аншайдт вспомнил, что Atlantic, хотя и не полностью одобренный для производства, предварительно была запланирована для публичного дебюта в 2015 году на Pebble Beach Concours d’Elegance. Различные плакаты, украшающие стены дизайн-студии, все ссылаются на эту дату, но запуск был отложен, и задержка оказалась фатальной. Глубокий скандал с «Дизельгейтом» разразился менее чем через месяц после того, как самые богатые в мире энтузиасты собрались на тихоокеанском побережье Калифорнии и отправили все бренды Volkswagen в «режим паники».
«В то время наш президент Вольфганг Дюргеймер сделал все возможное, чтобы довести Bugatti до черного нуля, поэтому мы, по крайней мере, не стоили групповым деньгам. Нам нужно было быть в безопасности, чтобы избежать распродажи за один день до другой, потому что в первый год никто не мог по-настоящему судить о масштабах грядущей финансовой катастрофы. Все было осторожно. Это оставалось для нас в течение почти двух лет», - пояснил Аншейдт.
Chiron находился на гораздо более продвинутой стадии процесса разработки, поэтому было уже слишком поздно отменять его. «Мы были в пяти месяцах от Женевского автосалона 2016 года, где планировали его представить», — пояснил Аншайдт. Он откровенно сказал, что в противном случае руководители затормозили бы проект, чтобы сэкономить как можно больше денег, и они поставили бы Bugatti в «стоп-кадр», пока они выясняли, что делать с брендом. Само собой разумеется, что более крупная модель с W16 также не была построена. Однако ее дух жил.
Пока рано говорить, хотя Винкельман намекнул на вторую модель и указал, что она будет позиционироваться как более ежедневная (и более дешевая) альтернатива Chiron. Хотя Atlantic, очевидно, никогда не создавалась, это важно, потому что она иллюстрирует видение Bugatti автомобиля начального уровня.
Аншайдт был рад, что наконец-то получил возможность открыть Atlantic — хотя и не в солнечной Калифорнии, триумфально окруженную целевой аудиторией, потягивающей шампанское, — и рассказать миру об этом. «Меня очень радует, что подобные вещи не навсегда останутся в подвале, и никто их не увидит».